Первая Кровь (Ария Священника и Тодда)

Тодд:
Вот наконец-то прорвалась
С этой первой кровью боль моя...
боль моя...
боль моя...
боль моя...

Но кто сказал,
Что Он не сможет мне простить?
Он слишком слаб,
Он сам не в силах отомстить.

Он слишком добр,
Он слишком слаб,

Священник:
Как ты быстро смог
Заучить урок!

Тодд:
Он сам своих
заветов ра-а-аб!
Он слишком слаб...

Священник:
Скажи, а кто сегодня без греха?
И что сегодня надлежит у нас считать грехом?
Когда потоки зла и пену лжи несет река,
Все сходит с рук, когда вокруг Гоморра и Содом!

Кругом темно, и даже днем в твое окно
Уже не светит солнце...
И вокруг
всем давно
стало все равно...

Тодд:
Вот наконец-то прорвалась
С этой первой кровью боль моя...
боль моя...
боль моя...
боль моя...

А кто сказал
Что я не вправе отомстить,
Когда душа
Не в силах боль мою вместить?

Я буду рад
Стоять у врат!

Священник:
Пусть стоит у врат
Твой заклятый враг!

Тодд:
Что в ад, что в рай!
Что в рай, что в а-а-ад!
Что в рай, что в ад...

Священник:
По всей земле змеей ползет разврат,
Ты как солдат, бесстрашно вставший на его пути.
И каждый, кто перед тобой хоть чем-то виноват
Кем бы он ни был должен - должен! - кару понести.

Тут виноват и прокурор и адвокат,
И судья продажный -
Виноват, виноват, каждый виноват...

Рассказчик:
В Лондоне стали бесследно пропадать люди.
По темным улицам ползут чудовищные слухи,
А из мясорубки - человеческий фарш...
Пирожки Ловетт стали пользоваться большим спросом,
Тем более, что порой посетители находят в них
То серебряную пуговицу, то золотую запонку.
Да-а, жизнь полна сюрпризов!
Пирожковая сделалась модным заведением...